Были поставлены и другие своеобразные «рекорды». Те жители Суматры, которым посчастливилось остаться в живых, рассказывали, что пылающий пепел вырывался из-под полов в их домах и бил вверх «подобно фонтану». Это были пирокластические потоки – настоящая лавина из вулканических газов и пепла, которой, чтобы достичь хижин, пришлось преодолеть 35-километровый путь над морем! Ученые доказали, что энергия, выделившаяся во время взрыва, была равна силе 100 тыс. атомных бомб, сброшенных на Хиросиму в 1945 году, а от грохота извержения в 150 км от Кракатау срывались с петель окна и двери, со стен обваливалась штукатурка. Грохот был слышен в Маниле, в 2 тыс. км от вулкана, в Центральной Африке, на расстоянии 3,6 тыс. км, на Мадагаскаре – в 4775 км, на острове Родригес – в 5 тыс. км, на Цейлоне, Филиппинах, в Австралии, в США… Воздушная волна докатилась до Японии, и барометры в Токио отметили резкое повышение атмосферного давления. Вблизи порта Гавр (Франция) 27 августа приборы зафиксировали пробежавшую по морю волну высотой всего 12 миллиметров. Это был далекий отзвук гигантских волн-цунами, обрушившихся на Индонезию, и он считается самым громким звуком, раздававшимся когда-либо на земле. Ударные волны обогнули планету семь раз, ее атмосфера дрожала и звенела от этого импульса.

Однако, несмотря на то что извержение официально окончилось в феврале 1884 года, его следы продолжали витать над миром в течение нескольких последующих лет. Так, в первый год регулярно выпадали дожди из пепла и пемзы, а дальше практически все страны «накрыли» просто удивительные явления. В связи с тем, что атмосфера Земли была сплошь пронизана пеплом и пылью, уровень солнечной радиации снизился почти на 30 %. Ас Солнцем и Луной стали происходить удивительные вещи, вызванные дисперсией: Солнце приобрело синеватую окраску, а Луна – ярко-зеленую. Сначала это явление было заметно лишь вблизи Кракатау, а затем на Цейлоне, острове Маврикий, на Западном берегу Африки, пока наконец не достигло Бразилии, США, Австралии и Европы. В конце ноября 1883 года и на протяжении всей зимы и весны в Европе отмечался еще один странный факт: из-за того же пепла закаты солнца начали приобретать кроваво-красный цвет, который не исчезал очень долго, после чего наступала кромешная тьма. Вскоре то же стало происходить и с восходами. Все это было не только удивительно, но и необыкновенно красиво. Художники К. Моне и Э. Мунк запечатлели пурпурное небо на своих картинах, а поэт А. Теннисон писал: «День за днем кровавой зарею пламенел тревожный закат»…

На этом рассказ об извержении Кракатау можно было бы закончить, если бы не одно «но»: вулкан жив. После извержения он стал полностью стерилен, однако через полгода ученые обнаружили на нем крошечного паучка-хищника, через год – синие водоросли, еще позже – травы и мхи, ростки кокосовой пальмы. Искалеченный уголок природы начал приходить в себя. Через шесть лет после взрыва Кракатау превратился в прежний тропический уголок, а через 30 – флора острова насчитывала 140 видов растений, а фауна – 202 вида животных. В 1933 году на Кракатау обитало уже более 1000 видов животных. Сейчас остров и его окрестности включены в состав Национального парка «Уджунг Кулон».

В 1928 году на месте старого вулкана появился новый конус, который местные жители назвали Анак Кракатау, что значит «Дитя Кракатау». В 1952 году он стал проявлять характер, такой же нелегкий, как и у его «родителя», – над кратером постоянно на несколько сотен метров поднимается столб дыма, вылетают «вулканические бомбы» – приличных размеров куски лавы, – а по ночам видны выбросы раскаленных газов. В наши дни высота Анак Кракатау достигла 200 м, а длина – около одного километра. Но хотя он ведет себя достаточно мирно и ученые не прогнозируют впечатляющих извержений в ближайшее тысячелетие, полностью гарантировать этого они не могут – Природа изменчива.

Осталось поведать только об одном участнике этой истории – репортере Эдуарде Сэмсоне. Конечно же, его вернули в штат газеты «Глоб», и он каждый день готовил репортажи о происходящем на Кракатау. Сэмсон состарился и был уже полностью слепым, когда Голландское историческое общество прислало ему в подарок старинную карту, на которой остров назывался своим туземным именем – «Праломе»…

ГОРА ИДЕТ!

Говорят, что человек полностью утратил связь с природой и разучился читать ее знамения. Может, так оно и есть. Иначе как объяснить тот факт, что после извержения вулкана Мон-Пеле, завоевавшего печальную славу наиболее «убийственного» из карибских кратеров, в 1902 году нашли лишь один труп кошки (а животных этих в Сент-Пьере было пруд-пруди), а из 30 тысяч горожан в живых остался всего один человек?

Еще в доисторические времена в Карибском море сформировался архипелаг Антильские острова, в состав которого на востоке входят Малые Антильские острова. Малые Антилы, как они еще называются, тянутся через вход в Карибское море в виде 700-километровой дуги, выгнутой к Атлантическому океану, и простираются от пролива Анегада к востоку от Виргинских островов почти до самого побережья Южной Америки. По природе происхождения эти острова относятся к вулканическому типу, причем из семнадцати антильских вулканов, официально числящихся активными (возможно, их больше), за последние триста лет извергались восемь и три из них – подводные. Но тем не менее, приобрели печальную известность всего лишь два: «Старая дама» Суфриер на острове Сент-Винсент и ее «младшая сестренка» Мон-Пеле (ныне Монтань-Пеле), расположенная на острове Мартиника в 160 км к северу от Сент-Винсента. От имени последнего свое название получил пелейский тип извержений вулканов, характеризующийся образованием грандиозных раскаленных лавин или палящих туч, а также ростом экструзивных [3] куполов чрезвычайно вязкой лавы. Но обо всем по порядку.

Мартиника была открыта Христофором Колумбом 15 июня 1502 года. В 1635 году ее населили французскими колонистами с острова Св. Христофора, которые тридцать лет спустя продали остров французскому правительству. С тех пор Мартинику неоднократно захватывали англичане, однако последние 350 лет она является главным французским форпостом в Карибском море. В XIX веке остров стал самой процветающей французской колонией в мире, его даже называли «маленьким Парижем Вест-Индии». Успешное развитие его было связано с разведением сахарного тростника, кофе и какао, производством ценной краски индиго и знаменитого рома. Кроме торговых достоинств есть у него и еще одно – красота. Сравнительно маленькая территория, всего 37 км в ширину и 80 км в длину, являет собой настоящий тропический рай: берега ее изрезаны бухтами и украшены ожерельем коралловых рифов. Весь остров гористый, большая часть его покрыта непроходимыми джунглями, прорезанными речками и ручьями. На северной оконечности острова высится вулкан Мон-Пеле, высота которого в начале XX века составляла практически 1500 метров, а у подножия горы лежит тихий сонный городок Сент-Пьер. Некогда он был самым красивым из городов Малых Антильских островов, столицей Мартиники, деловым и культурным центром с яркой и насыщенной жизнью.

Сам вулкан, несмотря на то что его название переводится как «Лысая гора» (согласитесь, это сразу вызывает страшноватую ассоциацию с ведьмовским шабашем), считался достойным украшением процветающего города. И к тому же ни одно извержение Мон-Пеле до 1902 года не давало причины считать его опасным вулканом. Так, во время извержения 1767 года погибло 16 тысяч человек, но большинство из них находились на склонах горы. С тех пор извержения вулкана становились все слабее и тише, а последние 50 лет он и вовсе «проспал», не подавая признаков жизни.

Нельзя сказать, что вулкан проснулся неожиданно и молниеносно. Как и происходит в большинстве случаев, признаки зародившейся активности Мон-Пеле появились задолго до извержения. Уже 2 апреля 1902 года через фумаролы (отверстия на склоне горы) стали пробиваться сильные струи пара. Это возбудило любопытство жителей, некоторые из них поднялись на вершину и увидели, что вода в кратере кипит. С каждым днем деятельность вулкана усиливалась: ночью был виден яркий свет на вершине, в самой горе слышен шум. С 16 апреля на улицы Сент-Пьера постоянно сыпался пепельный дождь с явным запахом серы, а от проходивших под землей толчков сотрясалась мебель в домах. На следующий день западный склон Мон-Пеле покрылся таким густым облаком пепла, что пароход не смог пристать к берегу. Растительность в округе покрылась светло-серым, напоминающим цемент пеплом, люди стали находить животных и птиц, умерших от голода или задохнувшихся от ядовитого газа, который исходил от пепла. С 25 апреля признаки приближающейся катастрофы становились все четче. В кратере раздавались непрекращающиеся взрывы, он наполнился кипящим озером шириной до 200 метров, а рядом с самой вершиной возник чудовищный фонтан кипящей воды.